Вид для печати
Главы из неизданной монографии Сергея Бурдина о Ту-128:
http://www.airforce.ru/aircraft/tupo...n/tu-128_1.htm
Описаны системы жизнеобеспечения перехватчика, дан анализ аварий и катастроф.
На главной странице сайта опрос по книге. Пожалуйста, примите участие в опросе.
Сергей, большое спасибо за интереснейший материал! Жалею, что не могу оказать помощь в издании книги, но буду её ждать...
Вот тут один человек михалыч 9-13 очень интересно пишет про 128 http://karopka.ru/forum/forum157/topic6706/
И подробно об Авария двух самолетов Ту-128. 17 июля 1978 г.
Автор михалыч 9-13
Цитата:
17. 7. 77 Аэродром Нарьян – Мар.
Хотите верте – хотите нет,но дело было так...
Штатный экипаж в составе, командира корабля Ту -128 Славы Кириллова и штурмана корабля Володи Ханкишиева возвращался после ночного дежурства из ДЗ в гостиницу барачного типа, распроложенную недалеко от аэродрома.
Мы делились впечатлениями о недавно проведённом отпуске, где и как отдыхали.
Наш основной аэродром Амдерма был на ремонте и лётный состав поэскадрильно доставлялся на вертолётах для несения БД на аэродром Нарьян – Мар.
Нам опять нужно было заступать на БД этой ночью. Погода была солнечная + 20, полярный день, комары резвились стаями.
Для крайнего севера такая погода - словно знойная африканская жара.
Решили поехать на пару часов на рыбалку на местное озеро и искупаться.
Надев плавки, взяв удочки у техников и договорившись с «доком» о санитарной машине, двинулись в путь. Но не тут-то было...
Сирена перечеркнула все наши планы. Приезжаем в ДЗ, звоним оперативному.
« Вашему экипажу - готовность № 1» - слышим ответ. Очень странно! Ведь нам положен был отдых после ночного дежурства. Как были в плавках и летнем костюме х\б (ведь мы на рыбалку собирались)так и побежали к самолёту.
Хорошо,что захватили с собой со звена жилеты.
Никто из нас не предполагал что нас поднимут в воздух. Мы думали, что как обычно доложим, а потом в готовность № 2 переведут.
Один экипаж дневников уже сидел в готовности №1. Это комэска Жора Кабарухин и штурман Валера Водолазкин.
Наш самолёт рядом с ихним стоит. Я остался стоять возле стремянки, «санитарку» не отпускаю – надежда на рыбалку ещё есть.
Слава поднялся по стремянке, не садясь в кабину наклонился в неё и подключился, доложил по радио,что готовность №1 занял.
Через пару секунд слышу, Слава кричит мне: « Володя! Нам запуск ! »
Я бегом поднимаюсь по стремянке, на ходу надевая жилет, сажусь в кабину. Осматриваюсь. Фала НАЗа привязана узлом к подвесной парашютной системе.
Какой « фокусник » это зделал? Нет времени распутывать этот узел. Значит нельзя бросать парашют, решаю я мысленно – иначе улетит лодка и НАЗ.
Самолёт Кабарухина запускается тоже и выруливает первым на ВПП.
Наверное с проруливанием по полосе, подумали мы.
Мы запустились, выруливаем на предварительный. Самолет Кабарухина стоит на ВПП, докладывает и к нашему удивлению, ему дают взлёт!
Уже рыбалкой не пахнет. На ВПП нам тоже дают команду: « Взлёт! Задачу получите в воздухе ». Взлетели, перешли на канал наведения и получили задaчу: « Курс ...., Высота ..., визуальное сопровождение иностранного борта в составе пары ».
Ведущий - Кабарухин впереди, мы на 100м. сзади , справа.
Без команды прицел включать нельзя, оба самолёта с боевыми 4-мя ракетами.
Кабарухин с 2-ой эскадрильи и мы с 1-ой и никогда раньше с ним в составе пары не летали. Это был наш первый совместный полёт парой.
На форсаже перешли звук, набрали 10.000м. За 140 км. до Рогачёво выше нас на 1-2 км, слева, визуально увидели МиГ -25, который шёл курсом с Кольского полуострова на Новую Землю. Доложили об обнаружении «иностранного борта » ( ИБ ).
Получили команду на его сопровождение. Над Рогачёво ИБ развернулися и взял курс на о.Колгуев. Мы парой за ним. Набрали 11.000м.
В процессе маневра очень близко сблизились с самолётом ведущего.
Немного отстали и потеряли ведущего из вида. Слава ошибочно принял инверсионный след от ИБ за след от ведущего, включил форсаж и стал догонять его.
А ведущий был выше нас, только мы это заметили поздно. Наш самолёт подошёл к ведущему настолько близко, что я увидел заклёпки на фюзелляже его самолёта.
«Слава, очень близко, отойди»- сказал я по СПУ.
«Сейчас,сейчас» - услышал я. У тут мы ударили самолёт Кабарухина правым крылом.
Слава не делал крена элеронами,а лишь попытался РН и педалями «блинчиком» отойти от ведущего. Но видно наш самолет попал в турбулентный поток от самолёта ведущего.
Опишу что было с самолётом ведущего,а потом о нашем самолёте.
Удар был настолько сильным, что на самолёте Кабарухина сработал взрыв блока СРЗО(самоликвидация),а он срабатывает при перегрузке 10ед.
Левый воздухозаборник был вмят настолько,что двигатель запомпажировав, встал.
Жора попытался его запустить – произошёл пожар левого двигателя. Погасил пожар..
Его штурман Валера Водолазкин молчит – видно стукнулся об приборную доску.
Жора запрашивает курс на Нарьян –Мар у штурмана наведения о.Колгуев:
« Такой-то (позывной не помню) столкнулся с самолётом ведомого – курс на точку !».
«Так вы парой идёте ?» - слышим в ответ. После второго запроса и ответа: «Так вы парой идёте?» - Жора послал наведенца ... в ..., дав тому курс в...!
Жора герой – молодец, не кинул самолёт, своего штурмана, а привёз их в Нарьян Мар и сел благополучно. По словам Жоры, Валера оклимался в РТ и помог зайти на посадку, так как конус от БРЛС всё время закрывал ВПП и заход на посадку производился по приборам, при видимости «миллион на миллион».
Я потом ходил со Славой смотреть на самолёт Кабарухина, вернее, на то,что от него осталось – левый воздухозаборник закрыт почти полностью, в сопле лев.двигателя насрано железом и очень по- крупному.
Ракеты под лев.крылом отсутствуют, пилоны тоже. Под фюзелляжем кто-то прошёлся словно безопилой, спилив всё что можно.
На конусе БРЛС была дыра размером с фуражку.
При заходе на посадку встречный воздух заходя в дыру конуса приподнимал его и закрывал обзор на посадочном курсе.
Короче: заключение комиссии – мелкая поломка самолёта! Самолёт потом починили и .. спихнули в лагуну как утиль, когда всё утихло и всём раздали «пряники».
Теперь что произошло с нами.
Когда я ощутил мощный удал по нашему правому крылу и мы перешли в плавный набор высоты, я почуствовал кожей,что к нам крадётся «писец». Была невесомость несколько секунд так, что я повис на ремнях и мой планшет парил в кабине вместе с пылью и крошками. В перископ я успел разглядеть,что наше правое крыло согнуто вместе с килем. Высота -12.000м. Остаток -10тонн. До береговой черты - 220км.
До о. Колгуев – 80 км. Баренцево море было под нами.
«Слава, держи этот курс, так мы на о.Колгуев выйдем » - сказал я в надежде,что над сушей всё же спокойнее,чем над морем находиться в костюмчике х\б.
После невесомости самолёт свалился на левое, потом на правое крыло и мы стали падать «листом». После второго запроса Кабарухина у наведенца о курсе на точку, я сказал Славе, чтобы он передал Жоре: курс 200 градусов, удаление 420 км до Нарян – Мара.
Но тут Слава заорал: « Володя прыгай, прыгай, а то будет поздно! ».
Всё! « Писец » постучался в наш самолёт!
Высота была 7.500м. Скорость (приборная) 620км\час. Истинная – 920 км\час Вертикальная – более 300м\сек. Вариометр «зашкалило» на левом скольжении.
Бортовое время 13.02
Столик не убирал,светофильтр не опускал,просто сгруппировался и потянул рукоятки катапультирования вверх – сработали автоматы захвата ног и ограничители разброса рук, а также сорвало фонарь у Славы и мой улетел вслед на его фонарём.
Потом, резко опустил рукоятки катапультирования вниз и ощутил всем телом, что я как маленькая крошка сдунутая ураганным ветром из кабины.
« Какое небо голубое » -мелькнула короткая мысль, когда меня выстрелило из кабины.
Плотный воздух ударил меня как мягкая бетонная плита. Я вырубился.
Очнулся от гула ветра (как при «варианте» на севере). Такой звук неприятный :»У-У-У...»
Какие-то пузыри цветные перед глазами –« Какой жуткий сон » - подумал я. « Скорее нужно просыпаться, чтобы сон ушёл. Так это ведь не сон! Ты ведь катапультировался ! Как !? Этого не может быть!» Постепенно сознание возвращалось ко мне и я осознал весь ужас произошедшего!
Какой кошмар, неужели это произошло со мной?
Вспомнил сразу же отрезвляющие слова нашего лётного доктора ( доктора, с такой нежной фамилией - Киллер): 30 минут, – максимум 40 - и крепкий, здоровый организм погибает от переохлаждения и судорог в холодной воде.
Наука и медицина это доказала. Опыты фашистов над военнопленными, во время второй мировой войны, тому подтверждение.
Отбросил мрачные мысли,стал вспоминать, чему меня учили при катапультировании.
Осмотрелся. Сижу на кресле, которое с большой скоростью падает вниз на стабилизирующем парашюте, словно в кипящий котёл, парящего Баренцево моря.
Такое впечатление, что ты падаешь в бездонную пропасть, лишь видешь, как пар идёт со дна её. Неприятное впечатление и даже жуткое.
Вспомнил Лёху Плешкова (своего однокашника),который разбился, сидя в кресле, после катапультирования с ЯК-28п.У него не произошло автоматического отделения от кресла.
Он просто ждал и надеялся,что автомат сработает. Не сработал.
Может и у меня не сработает автомат отделения от кресла, который должен сработать на Н=3.000м. Решил отделяться вручную. Кресло немного штопорило влево.
Нашёл «грушу» и начал её тянуть,чтобы произвести автономное отделение от кресла.
Мысленно проигрывая свои действия ( что нужно было сделать потом):
1. Нужно резко оттолкнуться от кресла.
2. Подождать 2 – 3 сек. пока кресло не уйдёт вниз.
3. Дёрнуть за кольцо основного парашюта.
« Стоп !» - говорю себе. « С какой высоты я катапультировался ? С высоты 7.500м.
Сколько времени падал ? Сколько был без сознания ? Вопросы –вопросы.
А если высота сейчас больше 3000м.? Что тогда?»
Тогда произойдёт разрыв лодки и будут плохи мои дела. Решил подождать немного.
Вспоминаю,что кресло падает на стабилизирующем парашюте с вертикальной 200м\сек.
Значит, за 5 сек. =1000м. Пусть я 10-15 сек. был без сознания. Это значит 2-3 км. - уже пропадал. 7км. – 3км. = 4 км. + на размышления ещё 5 сек – т.е. ещё 1 км. минус.
Значит я где – то сейчас приближаюсь к заветной высоте 3 км.
Решил посчитать до 10 сек. для надёжности.
Пусть я перелечу ещё 2 км. и у меня останется последняя тысяча метров ( мой «последний дюйм »), чтобы наверняка – только бы лодку не разорвало, когда она будет автоматически наполняться газом из встроенного в неё баллончика.
Начинаю считать вслух: 1-2-3-4-5- что – то я быстро считаю, секунды идут медленее.
Считаю по-новому: 20-21-22-23-24-25-26-27-28-29-30...???
Всё! Время вышло! Пора отделяться! Отделяюсь автономно!
Тяну за « грушу » и тут громко затикали часы, я глянул на свою левую руку.
Моих часов там не было! – значит сорвало при катапультировании.
Это был звук часов автомата отделения от кресла. Сейчас он должен сработать!
Значит расчёт был правильный, и сейчас Н=3000м.
Прозвучал щелчок! И меня, словно пинком под зад, выпихнуло с кресла и я пропадав 2-3 сек. ощутил лёгкий динамический удар, открывшегося основного парашюта.
Всё отлично, расчёты совпали! Вспоминаю дальнейшие свои действия.
Фал НАЗа и лодки привязан к подвеной системе парашюта, я это помню.
Осматриваюсь вокруг. Вижу далеко внизу себя Славу Кириллова , приводняюшегося возле большой льдины. Странно, почему Слава приводнился первым , хотя вторым катапультировался? Вспоминаю, что была большая вертикальная скорость самолёта.
Стал тянуть стропы парашюта в сторону где была льдина, с взбирающимся на неё Славой. Отлично все вижу одним правым глазом, левый у меня «заплыл» от удара кислородной маски. Вытянул стропы так, что касаюсь уже самого купола прашюта, а скольжения в сторону льдины со Славой так и нет. Бросаю это дело. Видно, не предназначен наш парашют для таких маневров. А жаль! Отделяю от себя кислородную маску и кидаю её вниз. Она мне больше не нужна. Маска повисает на моей левой ноге, прицепленная к колодке. Дёргаю за баллончик на жилете. Пусто! Наполняю жилет ртом, через соски. Дёргаю за «грущу» ввода в строй лодки. Что такое? Что-то дернулось подо мной и ослабло. Должен был ощутить тяжесть НАЗа.
Гляжу вниз. Что за шутки! Это мой НАЗ оторвало и он упал в море.
« Как жаль, что не придётся полакомиться шоколадом из НАЗа » -подумал я.
« Да, и вдобавок, теперь я без рации» !!!
Знатоки до сих пор спорят – говорят, что НАЗ отрвало по тарировочному шву – из-за того,что я его не прицепил карабинчиком к штанине. ( Немного отвлечёмся).
Вообще-то я восторгаюсь людьми, которые с карамелькой за щекой,
обожают анализировать чужие ошибки, как они считают. Их бы посадить на место потерпевшего и дать другим сделать анализ. Но, «Се-ля – ви! » - как говорят французы.
Что в переводе на русский – « Такова жизнь !» т.е. каждый ест свою морковку.
Итак, НАЗ мой уплыл, а лодка почему-то, автоматически так и не наполняется.
Неужели порвана!?
Подтягиваю лодку за фалу, рассматриваю её. Мать чесная, да она вся в плесени и балончик весь заржавел! Видно давно лежит, никем не осматриваемая.
Я ведь не успею наполнить её вручную, скоро нужно готовиться к приводнению!
Начал стучать по балончику кулаком , двигать чеку на нём. Сработало!
Заржавевшая чека баллончика щёлкнула и воздух из баллона стремитнльно стал напонять лодку. Ура!!! Однако, меня порядочно оттащило от льдины, на котором стоит Слава и машет мне рукой. Видно сильный ветер внизу! И точно! Я увидел белые «барашки» волн. Льдин вокруг почти не было. Какая-то шуга, крошки льда.
Вспоминаю действия при приводнении. Растёгиваю замок подвесной системы.
Я уже готов к приводнению! Только бы мне, ни в коем случае, нельзя отделяться от подвесной системы (как нас учили это делать – при касании о воду – «руки вверх» и парашют сам улетит, куда ему надо). Ещё раз себе говорю: « Нельзя отделяться от подвесной системы - иначе улетит лодка, которая привязана к подвесной системе.
Я должен держаться крепко на подвеску! Иначе мне –хана!»
Без лодки в ледянном море очень трудно, почти невозможно!
Высота выравнивания 6-8 метров ( лётчики это знают). Чётко стали видны гребни волн.
« Однако, штормит » - подумал я.
И..., через секунду окунулся в « тёплые воды » Баренцево моря.
Как раз в этом месте тёплое течение Гольфстрима заканчивает своё сущесвование, успокаившись после многотысячного пробега с берегов Карибского моря, что возле Америки и Гольфстрим отдаёт Баренцеву морю всё своё тепло и море становиться раскалёным как солнце.
Но то - ли в этот день « дежурный по Гольфстриму » запил, то-ли «американы», оять очередную провокацию против « Советов » устроили, я не знаю.
Но что – то теплым море мне не показалось. А даже, очень наоборот.
Я словно окунулся в кипяток , меня словно « ощпарило » кипятком.
Словно миллилон острых иголок вонзились одновременно в моё тело. Трудно было дышать. К моему сожалению, я не смог удержать руками подвесную систему, когда окунулся в воду. Её у меня вырвало из рук сильным ветром.
Под водой меня перевернуло, так как я оказался запутанным фалой от лодки и вдобавок моя кислородная маска запуталась о мою левую ногу в подвесной системе.
Руки мои были освобождены от подвески, а вот левая нога нет.
Ситуация была нештатной и ветер был сильный.
Меня тащило по морю так, как –будто я был привязан фалой, к скоростному катеру.
Мои ноги оказались на поверхности волн, а голова в воде. Я видел свет пробивающийся сквозь тольщу воды, в которой находился. Воздуха уже мне не хватало!
Зделал резкое усилие,чтобы вынурнуть и хватануть воздуха немного. Получилось! И!... Меня снова окунуло в воду! Парашют ташил меня по волнам с большой скоростью!
« Не хватало ещё утонуть» - подумал я, захлёбываясь под водой.
Вспоминаю действия при приводнении в сильный ветер.
Из последних сил, выныриваю на поверхность штормящего моря и пытаюсь погасить купол парашюта – тяну его за нижние стропы. Оказывается – это очень трудно, погасить парашют при сильном ветре.
Парашют нехотя сдаётся , но не сдыхает. Но,таперь я им владею, а не он мною! Осматриваюсь. Я теперь уже не под, а над волнами и могу с трудом, но дышать.
Вокруг маленькие куски льда и нет большой льдины, на которую можно выбраться,чтобы отжать мокрый комбез.
Подтягиваю фалу лодки и с трудом взбираюсь в неё. Лодка полная воды - просто прелесть! Почти как на курорте! Не желаете принять ванну?
Море и небо голубое, солнце, ну просто палит! Лежи себе и загорай!
Сел в ванну с водой, иначе не назовешь наш МЛАС – 51( 51 года выпуска!, а нельзя ли было додуматься конструкторам лодки, сделать в ней двойное дно с воздушной подкачкой и застёгивающуеся на молнии «пелеринку» – защищающую мокрого лётчика то ветра и волн). Но это всё будет потом, через несколько лет, всё это будет доработано и сделано, и другим повезёт более,чем мне, а сейчас я имею то, что имею.
Поднял парашютную систему в лодку, чтобы разобраться почему же НАЗ упал в воду.
Вытянул всю 15 метровую фалу и добрался до петли, к которой должен был быть привязан НАЗ. Оказывается ,что НАЗ просто забыли привязать!
Я отрезал ножом конец фала с фабричной петлёй и второй конец фала с карабинчиком, который был привязан к подвесной системе парашюта.
Эти два вещ.дока положил в нагрудный карман комбинезона.
Подарок для нашего нач.ПДС к-на Юры Фирсова. Мне бы только до него добраться!
Заодно достаю из нагрудного кармана комбеза, непромокаемый пакет –« Инструкция лётчику в Заполярье, после катапультирования ( приземления или приводнения) ». Вскрываю пакет и достаю оттуда.... фото Юры Фирсова ... с ехидной улыбкой, и с подписью,... прочти мол нужные слова ...на обороте.
На обороте написано очень важные слова, которые будут помниться навечно: «...Ага! Я же тебя предупреждал! Одевайся потеплее!
Трупы с отмороженными яйцами находят больше, чем с запотевшими » !!!
Спасибо Юре за проникновенные слова. Он прав!
Слава Кириллов в 500м. от меня. Плыть до него против ветра по штормящему морю – пустая затея. Ни рук ни ног своих уже не чувствую! Холод проникает до мозга костей!
Меня бу – бу – ква – ква – ль – но трясёт от холода.
Неподалеку от себя по ветру, вижу небольшую льдину. Решил плыть до неё, используя сильный ветер и мой парашют. Получилось! Как на лошадях « въехал » я на льдину.
Вытянул на льдину весь парашют, лодку. Осмотрелся. Льдина тёмно – белого цвета вся в иголках ( так она видно таит), неровная , размером 3м. на 3м. Неплохо – маленькая плошадка – растелил парашют. Долго «отпиливал» своим тупым ножом фалу лодки от подвесной системы, всё запуталось. Никогда теперь больше не буду открывать лётным ножом консервные банки, «пилил» я фалу и думал. Нож должен быть всегда острым!
Наконец-то отпилил фалу,чтобы привязать лодку к петле на штанине комбеза.
Разделся и выжал комбез. Оделся, надел жилет. Выжал от воды шлемофон.Надел его. Все мокрое и холодное, но все равно так немного стало теплее, чем голым стоять на ветру. Да и как то стыдно,что скажут люди...если они вдруг меня увидят голым на льдине?
Смотрю вдалеке Слава зашитился от ветра лодкой. Мудро! Я тоже так сделал.
Лодка сработала как щит от сильного ветра. Холод проникал все глубже и глубже в моё тело. Голова гудела как котёл, в ушах стучали молоточки, видно меня сильно ударила железкой от кислородной маски. Была большая вера в то,что нас уже наверняка ищут.
Она меня « грела ». От Рогачево мы находились на удалении 200 км.
Подлётное время Ми-8, который должен находиться в 30 мин. готовности – 1 час.30мин.
Это много, но нужно выдержать. Дождаться вертолёт! Я не знал тогда, что этот вертолёт был в Каре,что в 450 км от Рогачева в сторону Карского моря, т. е. ещё дальше от места нашего катапультирования. У командира вертолёта стояла задача более важная, чем спасение лётчиков. Ми-8 стоял под загрузкой рыбных деликатесов для командира 33-й дивизии генерала –майора, заслуженного лётчика СССР, Маликова.
От холодного ветра некуда было деться. Я завернулся в купол парашюта , стал прыгать,чтобы согреться. Допрыгался до того,что льдина треснула и развалилась пополам.
Я провалился в трешину и снова оказался в ледянной воде. «Зачем только я выжимал комбез»- промелькнула мудрая мысль – « Всё – равно невозможно согреться в таких условиях!» Силы ещё у меня были и я продолжал бороться за выживание.
Снова залез в ванную с водой,т.е. в лодку. Черпай из неё воду не черпай, всё –равно очередная волна наполняла то,что я успевал вычерпнуть резиной кружкой снабженой для этой цели.
Вообще – то очень классное конструкторское решение, вместо того, чтобы придумать закрыть сидящего в лодке лётчика непромокаемым, легко застёгивающимся материалом – его (лётчика), снабдили кружкой! Это чтобы скучно не было ему, есть чем заняться.
Черпай милок водицу до тех пор, пока море не вычерпаешь!
Я догрёб вручную ( весла то нет в комплекте у лодки) до остатка льдины, сел на неё как на бревно,ноги в воде, закрылся лодкой от ветра. Парашют мой медленно пошёл ко дну. Мысленно поблагодарил его за то, что он послужил мне добрую службу, всё-таки спустил меня мягко с неба на воду.
Невозможно долго находиться в такой позе « индейца на каное ». Почему? Потому что нет весла. Я бы догрёб до льдины Славы Кириллова, тем более, что она всего в растоянии 800м.
Пробовал на лодке вручную, преодолеть это расстояние, но руки леденеют по самые плечи и сводит сильная судорога.
Так и остался сидеть на льдине пока она совсем не разломалась и я перешёл опять в лодку, которая быстро наполнялась водой из-за больших волн.
Хорошо что не было тумана и светило солнце как на юге. Но он не грело.
Постепенно вода в лодке уже не казалась такой холодной.
«Может Гольфстрим заработал» - подумал я. Гляжу на Славика, машу ему руками.
Он мне что-то кричит в ответ, ветер не доносит его слов.
Оказывается он предлагал мне закурить, приглашал в гости на его льдину.
Моя пачка «Примы» в кармане вся размокла и мне пришлось её жевать.
Потом я бросил это мерзкое занятие.
А Славка так и выкурил всю пачку «Беломора Кэнэла» в одиночку. Ему один чукча в долг дал, проплывая на лодке мимо его льдины. Жену в роддом наверное вёз. (Шутка).
Не знаю сколько прошло времени, часы ведь мои сорвало при катапультировании, у меня начались сильные судороги по всему телу. То я в лодке становлюсь на «мостик», то меня скрючивает в обратную сторону, то на бок кладёт как « баранок » для чая, то почередно судорога обе ноги сводит, то по одной, то шею начинает сильно «клинить», то руки.
Мышцы так сильно напрягались, что казалось ещё немного и они оторвуться от из места крепления. Боль была очень сильная!
Вспоминаю дока нашего Киллера 30 - 40 минут и... писец.
Что – то не хочется мне с «писцом» знакомиться! Начинаю петь революционные песни – гимны, типа: «Наш паровоз вперёд летит...» и т.д.
Перебрал весь репертуар руволюционно – патриотических песен,перешёл на лирические: «Шумел камышь, деревья гнулись...» и.т.д.
Немного помогло. Всё – таки отвлёкся от мрачных дум, типа: « Чего ты в воде сидишь, дурень, почки и всё остальное отморозишь, шёл бы лучше до дому, до хаты, чайку горячего попил, а то развалился тут понимаешь, и горланишь на всё море - рыбу так всю распугаешь».
Вдруг слышу гул самолёта над нами. Глядь, да ведь это же нашеньский – ТУ-128.
Оказывается, когда Кабарухин сел в Нарьян –Маре и рассказал ребятам о столкновении и о нашем катапультировании,то реакция у всех была разная.
http://karopka.ru/forum/forum189/topic2113/Цитата:
Приблизительно, спустя 2 часа после катапультирования:
1.Генерал – майор Маликов. После разгрузки в Рогачёво с Ми-8, бочек с рыбой, срочно вылетел в район катапультирования, чтобы спасать лётчиков из ледяной воды, тем более, что сам он бывший лётчик, и даже заслуженный – всего СССР.
Увы, реакция ком.дива была более глубокой и нам его не понять.Он решил лететь в Амдерму с нач.авиации дивизии полковником Твердолоб ( или Верболоз, я точно не помню), который посоветовал на КП дивизии, Маликову поднять не один борт, а пару , для надёжности, на сопровождение ИБ, якобы нападающий на их КП.
Цель полёта в Амдерму Маликова была - всей документации, т. к. новый Главком ПВО, Колдунов лично занялся нашим вопросом.
Итак с « лёгкой » руки Твердолоба мы попали в историю.
И вооще... многие просто удивлены, что этими двумя лицами делалось всё, чтобы нас не спасти, а даже наоборот – чтобы мы погибли.
2. Главком ПВО, Колдунов недавно назначеный на эту должность,(звания писать не буду)
дал указание нач.авиации ПВО, Москвителеву, вылететь в Амдерму и на месте разобраться о проишествии. Вот поэтому Маликов решил опередить Москвителева.
3. Наши ребята в Нарьян – Маре, приуныли сидя в лётной столовой.
Кто-то предложил випить за упокой наших душ, сгонять за масандрой.
Многие не верили в чудо нашего спасения. Оно и понятно, север – дело серъёзное.
4. Из Амдермы в район катапультирования вылетел Сапожников на Ту - 128, борт который я увидет. Слава поставил его в «круг» над нами. Штурман Сапожникова, записал координаты нашего место нахождения и Сапожников улетел обратно.
Приблизительно, спустя 3 часа после катапультирования.
5. Майор Иван Захарченко (РП на аэродроме Нарьян – Мар) принимает решение на арест гражданского Ми-8, запросившегося на взлёт , с бригадой вахтовиков.
Командир Ми-8 имел опыт спасения рыбаков со льдины и согласился на наш поиск.
Часть вахтовиков осталась на аэродроме Нарьян - Мар, а часть решила лететь на поиск, сместе с желающими лётчиками. Вертолёт вначале долетел до о. Колгуев.
Приблизительно, спустя 5 часов после катапультирования.
6. Остров Колгуев. Идёт заправка топливом гражданского Ми-8, готового вылететь в район нашего катапультирования. На борту наш штурман Юра Орлов и люди из бригады вахтовиков. Тех.состав быстро всё делает, чтобы вертолёт взлетел на поиск.
7. Сигнал «Поиск» приняла эскадрилья с Витебска и в район нашего катапультирования вылетел Ан – 12, с управляемым радио-плотом на борту.
А тем временем после судорог, которые у меня прошли, стало немного теплее.
Вода в лодке уже казалось была немного тёплой и приходящая очередная волна захлёстывающая борт и наполняющая лодку очередной порцией воды, не приносила мне неприятных ощущений. Начались миражи.
Я увидел вдалеке в море, дым от трёх кораблей.
«Наверное Северный флот ищет нас» - подумал я. Но мираж вскоре рассеялся.
Потом увидел в направлении береговой черты дым от заводов и людей, идущих по улицам. Вскоре этот мираж тоже рассеялся.
Я стал потихоньку засыпать. Мне казалось, что кто – то укрывает меня теплым одеялом слой за слоем и свет становится всё тускнее и тускнее.
Уже не было страшно. Мысль, что вот так человек умирает и уносит тайну своей смерти в могилу, посетила мою голову. Нет никакой «Старушки с косой», а только какая-то скользкая, мерзкая медуза, заполняла всего меня и ... стало тепло и свет померк.
Как жаль, что я не смогу рассказать о смерти ребятам! Её не надо бояться! Не сама смерть страшна, а страшно бороться с ней, когда силы уже на исходе, а победа за ней.
И тут я вдруг чётко увидел, своё тело, лежащее с жилетом в лодке, наполненое водой.
Я не знал, что моя душа вышла из её дома, т.е. моего тела. Я видел себя с Н = 5 метров.
Потом, словно у меня включился ворсаж и я, как ракета, полетел по тёмному туннелю навстречу свету.
Вылетел из тёмного туннеля на большой скорости и оказался в светлом большом зале.
Никого не было вокруг. Вся жизнь промелькнула передо мной как плёнка кинофильма.
Потом была тишина... и ...вдруг ...громкий, трубный голос, спросил меня:« Хочу ли я умереть и прекратить свои страдания»?
Я ответил: « Нет! Я ещё ничего не успел сделать хорошего в жизни!»
Услышал после паузы: « Хорошо! Возвращайся обратно и делай то, что сказал! »
Я снова полетел со скоростью ракеты в темном тунеле и когда из него вылетел, то увидел , приблизительно с Н=50м. своё тело лежащее в лодке. На большой скорости я буквально «влетел» в него и не ударился.
Я уже в теле, приподнялся в лодке и увидел снова штормящее море и опять, о ужас! ощутил холод во всём теле - до мозга своих костей ! А ведь недавно было так тепло!
И какой-то вкрадчивый голос уговаривал меня прекратить эти страдания, достав ПМ из нагрудного кармана и застрелиться.
Я всеми фибрами своей души осознал, что это другой голос, не добрый, и что это очень серъёзно и я не смогу противостать этому духовному напору.
Я стал кричать в штормящее море: « Многие говорят, что Ты есть..., Бог !..
Но, я в Тебя не верил! Я - коммунист!... Но, ... если Ты действительно ... есть,... то... спаси меня! »
Прошла минута или две и « давление » на меня прекратилось.
Мало того, к моему удивлению, ко мне приближался на Н= 300м., гражданский Ми-8
« Какой прекрасный мираж для замерзающего лётчика» - подумал я – « Гражданские борта здесь не летают – нейтральные воды, и здесь нет воздушных трасс».
Но это был не мираж! Этот, гражданский , Ми-8 явно по мою душу прилетел!
Он стал снижаться надо мной до Н = 50 метров.
Я увидел крюк на тросе, опускающийся прямо на меня. Сразу вспомнилась шифровка, где спасшийся лётчик был убит статическим зарядом, через крюк вертолёта.
Нужно, чтобы крюк коснулся воды и тогда произойдёт разряд и крюк уже не опасно будет касаться. Я стал отплывать от крюка, который норовил угодить мне прямо в лицо, усиленно гребя руками. Надо отдать должное командиру вертолета Ми-8.
Он по видимому был снайпером, гонялся за мной минуты три, чтобы попасть крюком, прямо в меня. Я машу рукой бортачу, который никак не поймет меня, что это я шарахаюсь от их крюка. Я машу ему, давай опускай по – ниже. Кричу им «Майна !» - т.е. пониже. Потом видно это затея с моим «странным» поведением им не понравилась, трос они убрали и дверь закрыли. Видно решили, что я сам не смогу обслужить себя.
«Ну вот, обиделись » - подумал я. Через пару минут дверь вертолёта снова открывается и спускается ко мне на лебёдке в креслице наш Юра Орлов, человек- орёл!
Я был очень рад встрече с ним! Юру на большой скорости опустили так, что он с головой ушёл под воду. Всё наоборот! Нужно было крюк резко опускать, а не человека!
Юра выныревает из воды около меня. Глаза полные ужаса и не может вздохнуть от холодного шока. Он трясущимися руками обвязывает быстро-быстро меня фалой и уже машет им – тяните. Мол « Вира !», т.е. побыстрее поднимайте.
Я для надёжности ещё сделал пару узлов концом его фалы на себе, чтобы не соскользнуть, когда нас потянут наверх.
Картина достойная написания - нас поднимают на лебёдке. Юра в креслице на тросу , я чуть ниже на 5 метра, под ним. От перегруза мотор лебёдки заклинивает и выходит из строя. Юру успели затащить на борт вертолёта и закрыли дверь.
Я вишу, под вертолётом, как колбаса на ветру, болтаюсь туда-сюда.
Не хватало бы ещё « загреметь », с Н = 50 метров.
После короткого обсуждения на борту, видно приняли решение не резать фалу, а всё же затащить меня на борт вертолёта. Я был рад этому решению, тем более, что не очень приятно висеть под бортом грохочащего вертолёта.
Тащат меня и не могут затащить – голова всё время упирается в борт вертолёта. Раза три стучался головой в днище вертолёта. Спасибо, что был в шлемофоне .
«Пустите меня, ну пустите меня погреться» - стонал я.
Наконц –то бортач, здоровая бородатая детина, наклонившись через борт вертолёта,поймал меня за ремень моей штанины и с силой затящил через борт.
Я « пропахал» мордой своего лица, бугристый пол вертолёта и был счастлив, что наконец-то оказался в тепле.
Я лежал на полу вертолёта и думал: «Неужели всё позади?! Ура! Я живой! »
Меня раздели до гола, стали растирать спиртом, напоили спиртом, сделали укол в руку.
Я ничего не чувствовал, ни «обжигания» спиртом горла ни тела, только запах лекарства.
Потом меня накрыли брезентом и я заснул на короткое время.
Очнулся от того, что мое тело ездило само по борту вертолёта, словно меня кто – то тащил за ноги и руки. Потом я увидел напротив себя, сидяшего на лавке Славу Кириллова, курящего папиросу (наверное чукча опять подбросил ему « Беломор »,когда возвращался обратно на лодке. Видать отвёз – таки жену в роддом).
Рядом со Славой сидели какие -то бородачи, и наливали в стакан из бутылки.
Ну прам как в летающем ресторане, только музыки не было.
«Спи – спи »- сказал мне Слава, встретившись со мной взглядом -« Всё хорошо. Спи ».
Я снова вырубился. Бортовое время было 18.32
Теперь о том, как Слава оказался наботу вертолёта Ми-8.
Мотор бортовой лебедки сломался и буксировать с её помощью Славу было невозможно.
Командир Ми – 8 принял, нештатное решение, граничащее с хулиганством в воздухе.
А иначе невозможно было, в создавшийся ситуации, поднять Славу на борт.
Из рассказа Славы: « Я увидел как вертолёт поднял, Володю и направился ко мне ».
« Дело в том, что мне относительно повезло больше, чем Володе. Я приводнился возле большой льдины и практически весь высох к моменту подлёта ко мне вертолёта.
Я так же видет как у Володи оторвался НАЗ и он долго возится с лодкой в воздухе.
Жаль, что мы не могли связяться друг с другом из- за отсутствия рации у Володи.
Когда я увидел, что Володя тонет, я хотел плыть к нему, но не смог, так как моё левоё плечо не двигалось,видно я получил удар ЗШ, в момент катапультирования ».
Итак командир Ми-8 принял экстримальное решение - подлететь к льдине как можно ближе ( к самому её краю и пониже ) и не выключая двигатель – забрать Славу.
Это было очень опасно - потому, что вода с моря, при работающем двигателе вертолёта на взлётном режиме ( как пылесос!) могла попасть на винт двигателя и тогда бы он заглох и остановились бы. Тогда нам всем была бы крышка от гроба.
Командир рискнул и его расчёт удался!
Вот почему меня тащило по полу вертолета то в одну, то в другую сторону.
Итак наше спасение состоялось! Всем участникам низкий поклон и уважение от нас!
Ми-8 через два часа привёз нас в Нарьян – Мар.
Меня с трудом разбудили, спирт уже делал своё дело. Я был пьян и счастлив.
Всех на борту обнимал и поздравлял, а особенно командира Ми-8 и его команду.
Меня переодели в меховое чье-то бельё и нас повезли в гостиницу на аэродроме.
Была радостная встреча с ребятами, распросы и смех.
Сходили посмотреть самолёт Кабарухина. Вернее то, что от него осталось.
Потом Славу и меня приказано было вести в Амдерминский госпиталь, что и было сделано через несколько часов. Нас вдвоем поместили в отдельную палату, куда сразу зашёл нач. авиации дивизии полковник Твердолоб.
1.Почему мы не взорвались при столкновении, ведь у каждого самолёта было по 10 тонн керосина ? Вы должны были взорваться!
2. Почему катапультировались без доклада.
На первый вопрос Слава ответил, что не было приказа.
На второй вопрос – не было времени на доклад.
Больше Твердолоба ничего не интересовало, ни наше состояние здоровья, ни температура воды в Баренцевом море.
Он ушёл так же быстро как и пришёл.
Тут все в коридоре госпиталя забегали, засуетились. Зашёл начальник госпиталя сказал, что прилетел самолёт из Москвы с комиссией и они сейчас будут здесь. И всё стихло.
Москвителев зашел со своей свитой. Поздоровался с каждым из нас за руку.
Каждый генерал тоже пожал нам тепло руку. Поинтересовались состоянием здоровья.
Сказали, что можно лежать. Так Слава и доложил о случившимся в положении лёжа.
На вопрос Москвителева, так кто же виноват в случившимся,- из генералов никто ничего не ответил, мы тоже молчали.
Один полковник Попов,нач.авиации армии сказал, что во всём виноват генерал Маликов – командир 33-й дивизии. В последствии Попов стал генералом.
Комиссия попрощавшись, пожелала нам выздоровления, вышла.
Наказали тогда многих ...Маликова и Твердолоба убрали ... и только ПДСники продвинулись по службе, как у нас в полку, так в дивизии и армейском масштабе, получили внеочередные звания и должности.
Всё же сработало успешно – лётчики живы, а то, что НАЗ утонул и были другие мелочи, чуть не стоявшие жизни - это никого не интересовало, ведь все остались живы.
Оно и правда! Ведь самое дорогое у человека – это жизнь, а не погоны с орденами!
Куда мы идём после смерти? И что такое смерть? Это я узнал спустя 15 лет, когда поверив в Бога, стал христианином.
Я посмотрел фильм « Жизнь после смерти », основаный на реальных событиях и многое понял, что же со мной произошло 17.7.77. в ледянном море.
Если будет возможность я постараюсь поместить этот научный, 30 мин. фильм на сайт.
Пусть каждый решит сам « кто есть кто и что есть что ».
После «ледянного купания» у меня не было даже насморка 6 месяцев.
Прошёл в Москве мед.комиссию - признан годным без ограничения. Летал в Амдерме.
А потом стал замечать как «забарахлили» почки, потом печень, потом сердце.
В итоге я оказался на дозвуковой авиации на Ту – 126 в Щяуляе.
Пролетав 5 лет на летаюшем КП и пройдя перекомиссию в Москве, вернулся в родную семью истребителей – перехватчиков . Летал в Амдерме на МиГ – 31.
Опять имел проишествие над Баренцевом морем, но уже в полярную ночь.
Но это уже другая история.
Продирает до мороза.. спасибо!
Исключительно для полноты картины (источник, я думаю, всем известен, но дабы сложить все ростки жизни в 1 корзину...) выдержка из "Записок летчика-истытателя" Б. Орлова. Как раз об этом случае, насколько я понимаю.
"17.07.1978. МиГ-25У. Испытания навигационного комплекса на маршруте Амдерма — Нарьян-Мар.
Наш новый перехватчик МиГ-31 должен был иметь весьма совершенное по тому времени навигационное оборудование. Как и положено на испытаниях, оно часто отказывало, поэтому на МиГ-25У установили точно такой же комплекс, как и на МиГ-31, и стали его отрабатывать. Пришлось нам повозиться с этой системой, пыталась она завести нас, бывало, совсем не туда, куда надо, но потом навигация заработала более-менее нормально, и по ходу испытаний потребовалось проверить её в высоких широтах, где, в основном, должен был работать МиГ-31. Так что мы с Леонидом Поповым, штурманом ЛИИ, часто нам помогавшем, полетели в Заполярье, в Амдерму.
...
Красота красотой, а работа работой. Летали мы и в чисто автономном режиме, т. е. без корректировки с наземных радиомаяков, и с радиокоррекцией, все получалось нормально. Для контроля нашего местонахождения при возможном отказе навигационного комплекса и оказания посильной помощи «в случае чего» вместе с нами летали два тяжелых перехватчика Ту-128, державшиеся чуть ниже нас и сзади на расстоянии 5 — 6 км.
Мы успешно выполнили два полета на север; оставалось слетать вдоль побережья строго на запад, вернуться и сесть в Нарьян-Маре, чтобы последующие полеты на «сверхзвуке» произвести уже оттуда. 17 июля мы взлетели с Амдерминского аэродрома, дошли до крайней точки нашего маршрута и повернули обратно.
На этот раз нас должны были сопровождать перехватчики из той же части, но базирующиеся в Нарьян-Маре. Мы слышали по радио их переговоры, как они взлетели, как искали нас, как пристраивались, но где-то за 100 км от Нарьян-Мара нормальный радиообмен вдруг сменился какими-то непонятными, в треске и шорохе, неразборчивыми словами. Я попытался связаться с сопровождением — безуспешно, «земля» тоже вмешалась, но понять, что же произошло, было невозможно. Был слышен только треск, когда кто-то из экипажей самолетов сопровождения пытался что-нибудь сказать. Когда мы прилетели в Нарьян-Мар, то нам посадку не разрешили, а приказали перейти на экономичный режим и ждать, пока не освободится ВПП. Проходя над аэродромом, мы увидели Ту-128, стоявший за концом полосы, на грунте, и тракторы, которые тужились его оттуда стащить и освободить нам место для посадки. Через некоторое время они сделали свое дело, и мы нормально приземлились.
Оказывается, мои сопровождающие столкнулись в воздухе, не заметив друг друга; как это им удалось при такой видимости трудно представить, но в авиации все бывает... Один самолет, потеряв управляемость, упал в море, другой, с помятым крылом, пробитым фюзеляжем, одним заглохшим двигателем и почти отказавшей радиосвязью кое-как добрался до аэродрома, сел и выкатился за обрез ВПП в песок, откуда его и тащили тракторами. Летчик и штурман подбитого самолета катапультировались нормально и опустились в очень синее, но не очень жаркое море...
Вот теперь и начинается то, ради чего я и вспомнил этот полет. Июль, на солнышке вроде тепло, но в тенечке и ватная куртка не мешает; вода в Ледовитом океане в самый жаркий месяц делает человека свежезамороженным за десять минут; летчики — без специального снаряжения, позволяющего хоть какое-то время продержаться в этих условиях; поисково-спасательная служба — в Нарьян-Маре... Не буду заниматься домыслами и обвинять кого-то: возможно, эта служба существует, находится в готовности, и в том случае, о котором я пишу, произошел только сбой в нормально отлаженной системе, но вот факты.
Столкновение произошло около полудня; зам. командира полка, получив сообщение о происшествии, сразу взлетел и нашел своих летчиков в 60 км от берега, каждого на своей персональной льдине, подающих бедственные сигналы через аварийные радиостанции. Своего спасательного вертолета у ПВО в Нарьян-Маре тогда не было, для этих целей использовали вертолет Аэрофлота, который в этот день улетел куда-то по своим коммерческим делам. Пока его нашли и вернули, заправили топливом, посадили врача и спасательную команду, прошло более пяти часов... Когда вертолет нашел летчиков и стал снимать их со льда, то только один смог сам подняться в вертолет по веревочной лестнице, другого пришлось пристегивать к лебедке, парень полностью обессилел. Около семи часов вечера вертолет приземлился в Нарьян-Маре."
Уважаемые участники форума. В 1967-1969 годах я служил в 148-ом Центре боевого применения и подготовки личного состава авиации ПВО в Саваслейке... (далее см. "Матчасть" "Достоверность свидетельств инцидентов"
Константин Коханов
прежде чем вступать в полемику по поводу заданного Вами вопроса хотелось бы прояснить несколько "моментов".
\\\\\\Уважаемые участники форума. В 1967-1969 годах я служил в 148-ом Центре боевого применения и подготовки личного состава авиации ПВО в Саваслейке.\\\\\\
В какой должности и звании Вы в то время там служили?!
\\\\\Поэтому волею судьбы оказался в курсе причин нескольких инцидентов с авариями самолётов, в том числе с ТУ-128, отмеченного на вашем форуме в свидетельствах потерпевшего аварию лётчика полковника Евглевского. Насколько мне было известно, как сейчас говорят из компетентных источников,\\\\\\\
Действительно ли эти источники были компетентными или о них лишь так говорят?!
\\\\\\\Кстати, поющим дифирамбы о командующем авиацией ПВО СССР генерал-лейтенанте А.Л.Кадомцеве, в Саваслейке специалисты отзывались нелицеприятно, говоря, что он хотя и летает на всех типах самолётов, но одинаково плохо.\\\\\\\\
Если специалист так отзывается о летчике - это еще ничего не значит. Специалист и летчик в истребительной авиации всегда стоят на противоположных сторонах этого мира. Такова жизнь. Это Вам не армейская авиация. В авиации МО "специалист"- это АО, РЭО, иногда АВ. Или Вы под словом "специалист" что-то другое подразумевали?!
А как о кадомцеве отзывались знакомые Вам летчики? И кто они были?
\\\\\\\\\ Об этом мне всю службу напоминал деформированный фюзеляж самолёта на свалке, недалеко от мастерских Дивизиона армейских мастерских (ДАРМа),\\\\\\\\\\\
Вы меня извините, но ДАРМ - это дивизионные авиаремонтные мастерские. Собственно именно из-за ваших терминов, которыми Вы оперируете в двух постах и вызван мой вопрос о дожности и звании. Я не пытаюсь Вас обидеть, просто чтобы вести полемику или элементарный разговор надо договориться об определениях. Я по своей природной туповатости могу просто неверно истолковать Ваши мысли и Вы будете надо мной потом смеяться.
\\\\\\\\Всё это не могло продолжаться до бесконечности и, в итоге, привело к его гибели 26 апреля 1969 года, опять же по той самой причине, плохой лётной подготовки и знаний в отличиях управления самолётами разных модификаций, в том числе и особенностей расположения ручки катапультирования на самолёте МИГ-25П"\\\\\\\
А эти выводы Вы на чем основываете?
Пожалуй, Вы "прошлись" по Кадомцеву значительно сильнее, чем Електрон Миронович по Рыженкову. Но ведь Евглевский все же был в первой кабине во время развития событий, а Вы с Кадомцевым во Владимировке вместе были?!
Он, что Вам трое суток гауптвахты в свое время дал?! Что Вы так злы на него и чуть ли не всех летчиков.
Во-первых, я хочу поблагодарить участников этого форума «VPK_Verka»
и «Mirage»... (далее см. "Матчасть" - "Достоверность свидетельств инцидентов").
Уважаемый Константин Коханов!
Зря Вы начинаете свое общение на форуме с оскорблений и выпячивания амбиций.
Сергей Бурдин, чей позывной Вы так оскорбительно переиначили, как и Вы служил в ВВС на инженерных должностях и вполне разбирается в предмете, о котором пишет. И он вполне вменяемый человек. Хотите обсудить его работу - будьте добры, пишите без оскорблений и "разрывания тельняшки на груди". Он задал Вам вполне корректные вопросы. Вы например, походя, "опустили" генерала Кадомцева, мол специалисты отзывались нелицеприятно. Резонный вопрос - а кто эти "специалисты"? Например, летчик-испытатель С.А.Микоян, это специалист или нет? А он отзывался о Кадомцеве только положительно и как о летчике и как о командире.
Уважаемый К.Коханов
на кресле самолета Ту-128 у командира-2 дополнительные ручки
1.Рукоятка мех. разблокировки приводов катапультирования
п.328 РЛЭ указывает на следущее/кратко/ если рукоятки катапультирования-командира не поднимаются вверх то необходимо разблокировать систему, повернув вверх до упора красную рукоятку разблокировки на правой боковой стенке кресла и покинуть самолет, подняв рукоятки катапультирования вверх до упора, а затем опустив их вниз до упора.
2.Рукоятка аварийной отцепки-находящуюся между ног летчика-до полного её отделения вытянуть чтобы продублировать работу автоматики кресла в п.332 приведены правила пользования данной рукояткой.
И на счет полемики: мертвые сраму не ймут! И как всегда на них было выгодно списать ту или иную причину.
Спасибо хотя бы за такой ответ, хотя ответа на свои вопросы, я от Вас так и не получил. С уважением, Константин Коханов.
Слышал об этом случае. Слышал то, что у КВС Ми-8 ГА вырезали талон из пилотского свидетельства за нестандартную эвакуацию члена экипажа Ту-128 с льдины. Т.е., чтобы не оказаться виноватым, пилот должен был прекратить спас. работы, бросить человека на льдине и вернуться в Нарьян-Мар.
Из той же "оперы".
В начале 90-х в Белом море катапультировался экипаж МиГ-31. Дежурившему по ПСО вертолёту СФ руководящие "товарищи" взлёт запретили из-за отсутствия ночной подготовки. На самом деле было вполне светло - полярный день. Обратились в Архангельское пароходство. В районе приводнения, к счастью, оказался корабль, который через некоторое время обнаружил лётчиков и поднял на борт живыми и почти здоровыми.
Аналогичный случай в Новосибирской армии ПВО. Командир Новосибирского корпуса ПВО, в боевых порядках которого произошло ЛП, два часа занимал линию связи, не давая организовать ПСР.
Вобщем, лётчиков много, а генеральские должности дороже...